Назначение приключенческого жанра — локально. Во всяком случае, оно более ограничено, нежели у психологической или философской драмы. В соответствии с этим и средства жанра тоже ограничены. Поэтому от кинематографиста требуется умение максимально их использовать, требуется фантазия — большая, нежели у автора психологической драмы. Такой изобретательности, направленной на эффективное раскрытие смысла, сути происходящих событий, не хватает шашистам от приключенческого жанра. Уповая на безотказность средств, они считают это делом излишним.
•
Отвлеченные рассуждения наши возникли по самому конкретному поводу — в связи с фильмами текущего репертуара. Возьмем, к примеру, «Смерть на взлете». Смотрится лента с известным напряжением. Рождают его, однако, отнюдь не сюжетные перипетии.
Порой сидишь в зале, и вдруг мелькнет на экране знакомое лицо. И вот уже не следишь за действием, а мучительно припоминаешь: где я видел этого актера?
Нечто подобное происходит и здесь. Только узнаются не актеры, а фабульные ходы.
Молодой человек тридцати трех лет, талантливый инженер, знакомится с девушкой. Зрителю вскоре ясно: Нора — шпионка. А молодой человек, Крымов, долго об этом не подозревает.
История Крымова связана с часами. Нора, придя впервые к инженеру, умышленно разбивает его часы. Чтобы иметь повод в день его рождения подарить другие часы — шикарные, заграничные. Подарочек оказывается с начинкой — внутри корпуса вмонтирован микропередатчик. Отныне каждый шаг Крымова контролируется — его разговоры по секретным делам достигают вражеских ушей и записываются на магнитофон. Подарок символичен, хотя авторы на символике не настаивают: получив презент, инженер стал существовать в чужом времени.
Крымов нужен авторам лишь как «производитель» ошибки. На этом его миссия в фильме заканчивается. Органам безопасности, ведущим борьбу со шпионажем, инженер до самого конца, до гибели на подмосковном шоссе остается неизвестен. В борьбе сыщиков с преступниками Крымов не участвует. История ошибки инженера и история изобличения преступников тянутся через фильм как две параллельные линии: нравоучительная и детективная. Друг другу они не нужны и друг без друга обходятся. Грехопадение Крымова движется к печальному финалу без приключенческих трюков. Они целиком сосредоточены в параллельном «разделе» сюжета. Тут наворочено немало: уход преступников от слежки, хитроумные комбинации сыщиков и шпионов, отравление уголовника по кличке Кадет, и еще, и еще. Но, будучи разъединены с линией Крымова, трюки даются, в сущности, сами по себе. Тот особый, единичный смысл, который могли бы обрести трюки, соединись они с судьбой Крымова, нерасчетливо теряется.
Поэтому неожиданный вес приобретает история карманника Кадета. В универмаге он обчистил сумочку какой-то женщины, был схвачен, в сумочке обнаружилась инвалюта и шифровка. Так «заработала» детективная пружина. Ка[дет подбросил задачку органам, машина сыска заработала. Сам Кадет тоже стремится найти владелицу сумочки, чтобы ее шантажировать, что ему и удается. Однако шантаж особых выгод уголовнику не дает: отравленный газом из зажигалки, Кадет уходит в мир иной.
В сущности, персонаж этот — структурный аналог Крымова. Кадет — нечто вроде его полномочного представителя в детективном сюжете. Участвовать в интриге, активно действовать тому вроде не пристало — задачи эти ложатся на Кадета. Потому Крымов и уголовник — структурные двойники. Одна сюжетная «ниша» распределена тут на двух персонажей. Это отнюдь не свидетельствует о находчивости авторов.
Будучи допущен к действию, Крымов мог бы привнести в детективный сюжет особые смысловые оттенки, остросовременные. На нашем сайте 3751180.ru вы можете приобрести детские часы Smart Baby Watch.